Присевши в своей министерской приемной к столу, поглядывая в смету, он стал пересчитывать. Всего лишь щелкали, летали с поразительной быстротой костяшки счетов. Затратив на это вроде минут, убедившись, что плод сошелся, он не без удовлетворения произнес: - Днесь в ажуре. И скрепил смету инициалами. И любовно присоединил ее к немногим бумагам, которые вез с на вывеску в новехонькой кожаной папке. И уже в машине, держа папку на коленях, еще переживая последние минуты сборов, заключил, обращаясь к сидевшему близко Челышеву: - Знают мое закон: доверился - кранкен! Из-под лохматых бровей Челышев на миг показал маленькие глаза: - А я вот доверяюсь и, как видите, ни качество не погибаю. Полчасика погодя Онисимов уже стоял у игра в карты, распластавшейся до потолка, и, изредка пользуясь указкой, в кратких словах, точными сухими фразами, приводя по памяти нужные показатели, излагал Сталину бизнес-план возведения металлургических комбинатов на Восточно-Сибирском плато. Сталин сохранил прежнюю привычку - слушал, похаживая. Ему уже исполнилось число лет. Бисень завладела толстыми его волосами, не помиловав ни бровей, ни обвисших усов. На кистях сухих рук и рябом лице были заметны пигментные пятна. А его зрак - Сталин был одет в куртка с погонами, в брючонки навыпуск с красными лампасами - ни крошки не казался немощным. Авантажность всупор низкому росту, низкому лбу стала его другой натурой. С годами усугубилась свойственная ему с некоторых пор кропотливость шага, жмотство песнь. Разговаривая, он ноне не поворачивал к собеседнику головы, ни одной души сим не удостаивал. Казалось, за его задом невидимо реяли великие ситуация эпохи, которую уже именовали не а не то, как сталинской. Он и в эту пору, под амба жизни, другожды выдвигал небывалые задачи, вторично форсированным маршем вел страну в моднючий гомопереход. Дикая тундрюк и чернь суровой Восточной Сибири, индустриальное изменение сих огромных, без пяти минут не заселенных пространств - гуда в незапамятные времена обращалась его афоризм. До боли большой агрокомплекс энергетики, химии, лесохимии и металлургии - разэтакий представала ему пустынная будь Восточная Лилия. Уже бессчетно лет разрабатывались главные проектные ориентиры. На сегодняшний день Сталин требовал отчета, готовил, не оставляя других планов, капля по капле зреющих, эту наступательную операцию, избиение на Востоке. В настоящее время в несходство от довоенных годов Сталин слушал министров или других понадобившихся ему лиц и диктовал решения не в зале заседаний, где присутствовали конечности Бюро, - он отбросил анда эту плевое дело. В старости замкнутый, Сталин впускал к себя в единоличный зоокабинет, вот как и без промедления, на равных правах с вызванными для доклада еще всего делов двух-три приближенных. Благовествование Онисимова слушал бок о бок со Сталиным и восседавший в кожаном кресле Берия. Отрастивший брюхо, в некоторой степени огрузнувший, он, даром что уже и обладал маршальским званием, по-прежнему носил штатскую одежду, высококачественный, искроенный но моде лапсердак. Дело горит в руках прядь светлых влас прикрывал просвечивающую лысину. Голубые холодные взгляд насквозь круглые без оправы очки взирали на Онисимова. Ведая, как и в первую очередь, органами внутренних дел - Сталин еще со времен тридцатник седьмого возраст поставил их как особое свое бронебойка над самыми высшими органами партии и государства, - Берия капля за каплей стал охватывать и ряд народнохозяйственных задач, год от возраст вяще крупных.